Выдающиеся люди России База данных выдающихся людей России обновлена. Теперь она насчитывает более 14700 биографий!
Также спешим сообщить Вам, что на нашем сайте "Великие люди России" добавлена форма для обратной связи, с помощью которой можно сообщить нам Вашу интересную информацию или же сообщить о найденной ошибке. Далее...
Открытие сайта "Великие люди России" Свершилось!
Наш сайт увидел свет.
Поздравляем Вас... и нас конечно!
Подробнее о проекте "Великие люди России" Вы можете прочитать в этом разделе. Далее...

Чурило Пленкович



Чурило Пленкович - герой русских былин, типичный щеголь-красавец "с личиком будто белый свет, очами ясна-сокола и бровями черна-соболя", бабский угодник и заезжий Дон-Жуан.

Постоянный соперник Дюка Степановича , Ч. резко отличается от прочих богатырей киевского цикла. Свое иноземное происхождение он выдает тем, что из всех героев русского эпоса один заботится о своей красоте: поэтому перед ним всегда носят "подсолнечник", предохраняющий лицо его от загара.

Былины о Ч. распадаются по содержанию на два основных сюжета: 1) поездка князя Владимира в поместье Ч. и служба последнего в Киеве стольником-чашником, а затем "позовщиком на пиры", и 2) связь Ч. с женой Бермяты, молодой Катериной Никуличной, и смерть любовников от руки ревнивого мужа. Основной тип первой были состоит в следующем.

Во время традиционного пира к Владимиру является толпа крестьян с жалобой на молодцов Ч., которые повыловили всю дичь, а княжеских охотников избили булавами.

Вторая группа жалобщиков - рыболовы, у которых молодцы Ч. силой перехватили всю рыбу. Наконец, приходят стольники и доносят князю, что дружина Ч. повыловила соколов и кречетов на государевом займище.

Только тогда Владимир обращает внимание на жалобы и, узнав, что неведомый ему Ч. живет на реке Сароге, пониже Малого Киевца, у креста леванидова, берет княгиню Апраксию, богатырей, 500 дружинников и едет в усадьбу Ч. Его встречает старый отец Ч., Пленко Сорожанин, приглашает в гридню и угощает.

В это время подъезжает дружина Ч., показавшаяся князю такой многочисленной, что он подумал, уж не идет ли на него войной ордынский хан или литовский король.

Ч. подносит Владимиру богатые подарки и так пленяет гостей своей красотой, что Владимир забывает жалобы своих людей и приглашает Ч. к себе на службу.

Однажды во время пира Апраксия засмотрелась на "желтые кудри и злаченые перстни" Ч., подававшего к столу блюда, и, "рушая" крыло лебединое, порезала себе руку, что не ускользнуло от боярынь.

Когда княгиня просит мужа сделать Ч. постельником, Владимир ревнует, видит опасность и отпускает красавца в его усадьбу.

Второй сюжет связан с предыдущим.

Владимир назначает Ч. "позовщиком".

По обязанностям службы, последний идет к старому Бермяте Васильевичу приглашать на почетный пир князя, но, увидя молодую жену его, прекрасную Катерину, Ч., "позамешкался" и не вернулся во дворец даже утром, когда Бермята был у заутрени.

Свидание Ч. с Катериной начинается игрой в шахматы, причем молодой "позовщик" делает ей три раза мат. Тогда она бросает доску и говорит, что у нее "помешался разум в буйной голове, помутились очи ясные" от красоты Ч. и предлагает ему пойти в опочивальню.

Сенная девка-чернавка извещает Бермяту об измене жены. Происходит полная трагизма сцена расправы над любовниками, и былина оканчивается смертью Ч. и Катерины, причем в некоторых вариантах Бермята женится на сенной девке, в награду за донос. Остальные подробности, очень важные для вопроса о западном происхождении заезжего щеголя, приводятся обыкновенно всеми исследователями.

Былины о Ч., полные и отрывки, известны более чем в 40 вариантах: См. "Сборник Кирши Данилова" под редакцией П.Н. Шеффера (Санкт-Петербург, 1901, стр. 11, 41, 65 - 68, 189); Рыбников, I, ¦ 45, 46, II, ¦ 23, 24, III, 24 - 27; А. Гильфердинг ("Сборник II Отделения Академии Наук", LIX - LX; ¦ 223, 224, 229, 242, 251, 268, 309); Н. Тихонравов и В. Миллер "Былины старой и новой записи" (Москва, 1895, ¦ 45, 46, 47, 48); А. Марков "Беломорские былины" и "Известия Петербургского отделения Академии Наук" (1900, книга II); Н. Ончуков ("Живая Старина", 1902, выпуски III - IV, 361). Былины о Ч. разработаны пока очень мало. Даже относительно самого имени Ч. существуют разнообразные теории.

Одни ученые говорят о южнорусском происхождении его, так как разные варианты этого имени (Джурило, Журило, Цюрило) принадлежат к тем немногим эпическим именам, которые до сих пор сохранились в народных песнях Холмской, Подлясской и Галицкой Руси. В конце XIV века упоминается боярский род Ч. (nobilis...

Czurilo, "Acta grodzkie i ziemskie", документ 1410 г.), из которого вышли основатели города Чурилова в Подольский губернии (А. Соболевский "Заметки о собственных именах в великорусских былинах", "Живая Старина", 1890, выпуск II, 95). По мнению академика А.Н. Веселовского , имя Ч. произошло из древнерусского Кюрил - Кирилл, подобно образование Куприан - Киприан и др. ("Сборник II Отделения Академии Наук", том XXXVI, стр. 81). Против такой этимологии возражал академик А. Соболевский, который предлагает другую теорию: Ч. - уменьшительное имя от Чурослав, как Твердило - от Твердислав ("Живая Старина", 189, выпуск II, 95). Наконец, Всеволод Миллер думает, что на переход "к" в "ч" могла повлиять латинская форма Cyrillus ("Очерки русской народной словесности", Москва, 1897, стр. 121). Менее загадочно отчество Ч. "Пленкович", которое есть собственно песенный эпитет, первоначально относившийся к самому Ч. (щап - щеголь, щапить - щеголять), подобно тому, как Соловей стал Рахмановичем, Микула - Селяниновичем (М. Халанский "Сказания о кралевиче Марке", I, 137); из "Ч. Щапленковича, т. е. Щеголовича, благодаря забытому первоначальному значению прозвища Ч., сложился отдельный образ "Пленка", богатого гостя - Сарожанина" ("Великорусские былины киевского цикла", 208). Д. Ровинский производит Пленка от слова "пленка" ("Русские народные картинки", IV, 97). А. Веселовский видит в Пленке Сарожанине фряжского гостя из Сурожа, древней Сугдеи (Судак в Крыму), откуда сурожанин означало "заморянин", а Пленк объясняется порчей слова "франк - итальянец" ("Сборник II Отделения Академии Наук", том XXXVI, стр. 67, 78 - 81). В. Миллер не согласен с последним мнением, так как, по определению былин, двор Ч. стоял на реке Сароге, Череге или на Почай-реке (Почайне), у святых мощей у Борисовых, и находит подобное название в древних поселениях новгородских пятин ("Очерки", 196 - 200); он указывает еще на то, что суффикс Пленко вполне подходит к старинным южно-русским и нынешним малорусским именам, вроде Владимирко, Василько, Левко, Харько (там же, стр. 122). Не менее спорен вопрос о психологии самого героя, о его происхождении и значении в былинном цикле. Белинский передает содержание былины по записи Кирши и делает из нее вывод, что "в лице Ч. народное сознание о любви как бы противоречило себе, как бы невольно сдалось на обаяние соблазнительнейшего из грехов.

Ч. - волокита, но не в змеином (Тугарин Змеевич) роде. Это - молодец хоть куда и лихой богатырь".

Кроме того, критик обращает внимание на то, что Ч. выдается из всего круга Владимировых богатырей своей гуманностью, "по крайней мере в отношении к женщинам, которым он, кажется, посвятил всю жизнь свою. И потому в поэме о нем нет ни одного грубого или пошлого выражения; напротив, его отношения к Катерине отличаются какой-то рыцарской грандиозностью и обозначаются более намеками, нежели прямыми словами" ("Отечественные Записки", 1841; "Сочинения", издание Солдатенкова , том V, стр. 117 - 121). Этому замечанию Белинского нашлось характерное объяснение, отмеченное впоследствии Рыбниковым, по словам которого былины о Ч. поются более охотно женщинами-сказительницами, а потому принадлежат к числу "бабьих старин", исключающих грубые выражения (том III, стр. XXVI). По мнению Буслаева, такие реальные личности, как заезжий Ч. и Дюк, расширили киевский горизонт иноземным влиянием и ввели в эпос новое, богатое содержание.

Разбора былины по существу он не дает и только замечает, что Ч. был чем-то вроде удельного князя ("Русский богатырский эпос", "Русский Вестник", 1862, и "Сборник II Отделения Академии Наук", том XLII, стр. 181 - 190). Д. Ровинский называет Ч. "богатырем Алешкиной масти, потаскуном, бабьим соблазнителем" и прибавляет, что Ч. особенно жаловал Петр I ; "у него все чины всешутейшего собора звались Чурилами, с разными прибавками" ("Русские народные картинки", книга IV, стр. 97 - 98). Попытки ученых вникнуть глубже в вопрос о происхождении образа Ч. отличаются некоторой кабинетной тяжеловесностью.

Так, во время господства мифической теории даже имя отца Ч., переиначенное почему-то в "Плен", ставилось в связь с "пленом человеческого сознания у внешней космической силы", а происхождение Ч. относилось к эпохе Даждьбога, когда "сам бог представлялся в плену, в узах" (П. Бессонов).

С точки зрения той же теории смотрел на Ч. и Ор. Миллер , который даже в трагической развязке любовных похождений Ч. готов был видеть какую-то "мифическую обусловленность", и отсюда выводил, что гибель героя могла указывать на его "первоначальное мифически злое значение".

Новейшими учеными был поставлен более реальный вопрос: какими путями Ч. был вовлечен в киевский эпический цикл. М. Халанский приурочивает сказания о Ч. к Южной Руси, но выработку цельного типа Ч., вместе с Соловьем, Дюком, Микулой и Святогором, переносит к московскому периоду князей-собирателей, когда мирные свойства героев с охотой привлекались к северо-великорусскому эпосу. Против этого взгляда высказался Всеволод Миллер.

Он находит в Ч. несколько черт, говорящих о новгородском его происхождении: этот богач-красавец, опасный для мужей (в том числе и для самого Владимира, личность которого низведена с пьедестала эпического князя-правителя), "продукт культуры богатого города, в котором развитие промышленности и торговли отразилось на нравах его обитателей и создало людей независимых, превосходивших во всех отношениях князя".

Этим Ч. напоминает других, несомненно новгородских богатырей - Ваську Буслаева и гостя - Садка. На основании упоминаний в былине литовского князя, Миллер определяет и время обработки ее - конец XV века, период, предшествовавший падению Новгорода ("Почин общества любителей российской словесности", Москва, 1895, и "Очерки русской народной словесности", Москва, 1897, стр. 187 - 200). Академик А.Н. Веселовский видит в Ч. чисто бытовую фигуру одного из тех греко-романских гостей-сурожан, которые являлись в Киев и изумляли более грубых соседей своей красотой, блеском культурных привычек и роскошью обстановки.

Впечатление, произведенное Ч. на Апраксию и Катерину, давало готовый материал для новеллы с трагической развязкой, в стиле Giraldi Cintio ("Южно-русские былины", в "Сборнике Академии Наук", том XXXVI, стр. 69 - 110). Относя происхождение типа Ч. к киевскому периоду русской истории, Веселовский опирается, между прочим, на схожие имена в малорусских свадебных песнях (Журило, Цюрило).

В. Каллаш также остановился на малорусских именах вроде Джурыло, отразившихся в некоторых былинах ("Этнографическое Обозрение", 1889, книга III, стр. 207 - 210, 1890, книга VI, стр. 252). Кроме того, академик Веселовский привел целый ряд восточных и западных параллелей, правда, мало объясняющих происхождение былины, но указывающих на иноземный элемент, создавший образ изящного и пленительного героя, столь необычного на всем пространстве киевского цикла. В таком же направлении разрабатывал вопрос К.Ф. Тиандер, который привлек к сравнению параллельные скандинавские и шотландские сказания, испанские романсы, старофранцузские и некоторые славянские песни ("Западные параллели в былинах о Ч. и Катерине", в "Журнале Министерства Народного Просвещения", 1898, XII). А.И. Яцимирский.

версия для печати

Биография Чурило Пленкович - Великие люди России

Чурило Пленкович упоминается в следующих биографиях:

А также часто у нас смотрят биографии следующих великих людей России:

Смотрите также:

биография Рюрик (имя русских князей) Рюрик (имя русских князей)биография Святослав Игоревич Святослав Игоревичбиография Родзаевский Дементий Александрович Родзаевский Дементий Александровичбиография Фонвизин Денис Иванович Фонвизин Денис Ивановичбиография Петр I Алексеевич Великий Петр I Алексеевич Великий